Одной из «пострадавших» пациенток, истории которых пытается сделать публичными в собственных, как я считаю, интересах Ченцов, выступила гражданка Байдукова (фамилия вымышленная, по этическим соображениям). Гражданское дело по иску Байдуковой рассматривалось городским судом в муниципалитете российского региона.
В обоснование заявленных исковых требований Байдукова утверждала о ненадлежащем качестве медицинских услуг (операция синус-лифтинга с костной пластикой), оказанных ответчиком – стоматологической клиникой.
Поводом для проведения операции послужило наличие сообщения между гайморовой пазухой и полостью рта (отверстие в кости), возникшее после удаления зуба (данный зуб изначально анатомически своими корнями уходил в гайморову пазуху, удален в иной клинике). Оперативное вмешательство было выполнено истцу в 2022 г., даны рекомендации. На рекомендованный в целях контроля и снятия швов на прием врача Байдукова не явилась, сообщив в клинику о своем заболевании новой COVID-19. Обратившись через месяц после операции, в том же 2022 году, Байдукова активных жалоб не заявляла, сообщила о перенесенной вирусной инфекции и лечении у врача-отоларинголога по поводу правостороннего гайморита. Больше Байдукова в клинику ответчика не обращалась.
В ходе рассмотрения дела выяснилось, что истцу рекомендовалось плановое оперативное лечение гайморита, однако спустя 5 месяцев после операции в стоматологической клинике 2022г. воспалительные явления в гайморовой пазухе прекратились и операция не понадобилась.
Позиция ответчика заключалась в том, что заболевание истца COVID-19 в ближайшем послеоперационном периоде явилось непреодолимой силой, которая привела к указанным истцом последствиям – изменение обоняния, развитие воспалительных заболеваний пазух, недостижение целей костной пластики.
По заключению комиссионной судебно-медицинской экспертизы, проведенной в ООО «Медицинское бюро экспертиз и исследований», недостатков в проведении истцу операции синус-лифтинга с костной пластикой не выявлено. Отмечено, что осложнения и негативные эффекты в области гайморовой пазухи, верхней челюсти справа и прилегающих областях не являются результатом дефектов качества оказанной медицинской помощи, могут являться реализацией известного риска осложнений при данном оперативном вмешательстве, выполненном с надлежащим качеством, или следствием перенесенной истцом COVID-19 и связанными с ней действиями самой больной (активным сморканием).
В целях разрешения имеющихся сомнений в оценке имевшего места заболевания (осложнения), периода возможного возникновения осложнений (в виде перфорации слизистой оболочки пазухи) указанного в аналитической части заключения, судом была назначена повторная комплексная судебно-медицинская экспертиза, производство которой поручено экспертам Государственного автономного учреждения здравоохранения «Бюро судебно-медицинской экспертизы». Выводами повторной судебно-медицинской экспертизы отсутствие дефектов качества в оказанных ответчиком медицинских услугах подтверждено.
Решением суда в удовлетворении заявленного иска Байдуковой было отказано (Мотивированное решение об этом опубликовано на сайте суда).
На стадии апелляционного обжалования решения суда к представительству интересов Байдуковой в суде подключился г-н Ченцов.
У нас сложилось впечатление, что тактика адвоката Ченцова заключалась едва ли не исключительно в очернении представителей ответчика и дискредитации экспертов, принимавших участие в производстве судебных экспертиз. Возможно, это могло быть связано с тем, что господин Ченцов понимал, что по существу ему нечего предъявить ответчику, а гонорар, вероятно, отрабатывать было нужно.
В заседание суда апелляционной инстанции Ченцовым в качестве «дополнения к апелляционной жалобе» представлены документы в общем объеме 92 листа, по мнению данного господина, доказывающего его позицию по делу. Это бы, наверное, можно ещё считать нормальным – ну, мало ли, старался человек вникнуть во все нюансы. Бывает, тем более для неспециалиста в медицине, которому понять устройство и тем более работу Гайморовых пазух объективно трудно. Но вот поведенческие реакции в отношении состава суда вызвали дополнительные вопросы и в сочетании с 92-страничным произведением выглядели, по нашему мнению, неоднозначно.
Судьям коллегии областного суда региона Ченцовым был заявлен отвод по мотивам… сомнений в их беспристрастности.
Ченцов заявил ходатайства о вынесении частных определений в адрес представителя ответчика и экспертов ООО «МБЭИ» и ГАУЗ региона «БСМЭ» — то есть, по его версии видимо, весь мир ополчился против Ченцова, причем включая государственное экспертное учреждение и Областной суд.
После этого демарша, адвокат Ченцов заявил ходатайство о проведении еще одной, третьей экспертизы по делу. Но это бы еще ладно – только вот, затем этот же адвокат Ченцов отказался поддерживать свое же заявление о назначении третьей экспертизы. Мотив этой непоследовательности в действиях и, соответственно, отказа – неуважение, как мы это расценили, к суду апелляционной инстанции. Потому что, Ченцов заявил Суду (воспроизвожу по памяти, поэтому это не дословная цитата, но очень близкая к дословной и точно, что с сохранением смысла) – мол решайте, что хотите, всё равно в кассации всё отменят
По итогу разбирательства в удовлетворении апелляционной жалобы истцу было отказано, решение суда первой инстанции оставлено без изменения.
Кассационная жалоба Ченцова, вопреки его уверенному заявлению, сделанному под аудиопротокол на стадии апелляции, была оставлена без удовлетворения Судебной коллегией соответствующего Кассационного суда общей юрисдикции.
Кассационным судом отмечено, что судами первой и апелляционной инстанций верно установлено отсутствие причинно-следственной связи между оказанием медицинской помощи ответчиком и развитием неблагоприятных последствий у истца, и опровергающих доказательств истцом в материалы дела не представлено.
Кроме того, суд кассационной инстанции посчитал необходимым отметить, что при вынесении судебной коллегией апелляционных определений процессуальных нарушений не допущено. Выводы, указанные в определениях, в полной мере мотивированы со ссылками на процессуальное законодательство и в дополнительной аргументации не нуждаются.
Довод кассационной жалобы адвоката Ченцова о том, что личное знакомство экспертов, «дружеские» отношения эксперта с представителем ответчика Агапочкиной М.А. могли повлиять на объективность данного экспертами заключения, отклонен. Само по себе наличие знакомства между представителем ответчика и одним из судебных экспертов, знакомства экспертов между собой в отсутствие обстоятельств, указанных в статьях 16 и 18 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, что устанавливалось судом апелляционной инстанции, не является основанием для признания заключения комиссионной судебной экспертизы недопустимым доказательством.
[Это, собственно, понятно даже на бытовом уровне: в конце концов, сам Ченцов тоже лично знаком с Агапочкиной (при таком узком мире, как у медицинских юристов иначе и быть не может).– но ведь Ченцов не предъявляет претензий и не обвиняет себя в работе в пользу Агапочкиной, или Агапочкиной – в пользу Ченцова].
Суд также отметил, что каких-либо доказательств личной прямой либо косвенной заинтересованности экспертов в исходе дела, либо наличие обстоятельств, вызывающих сомнение в объективности данного ими заключения, в материалы дела Ченцовым не представлено.
Личное мнение истца, основанное лишь на одном факте знакомства эксперта с представителем ответчика или экспертов между собой, не может служить достаточным основанием для признания данного экспертами комиссионного заключения недопустимым доказательством.
Кроме того, каждый из экспертов, входящих в состав комиссии был предупрежден об уголовной ответственности по статье 307 Уголовного кодекса Российской Федерации за дачу заведомо ложного заключения.
Вопреки позиции подателя кассационной жалобы, выводы суда первой и апелляционной инстанции соответствуют фактическим обстоятельствам дела, основаны на исследованных доказательствах, правовая оценка которым дана судом по правилам статей 59, 60, 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и соответствуют нормам материального права, регулирующим спорные правоотношения.
В заключение хочется отметить, что принятые на вооружение г-ном Ченцовым методы ведения гражданских дел, ответчиком в которых выступают медицинские организации, по нашему мнению, не только нарушают профессиональную этику, но и прямо вредят, как мы полагаем, интересам граждан, права которых он берется «защищать».
Учитывая, что тема медицины затрагивает в буквальном смысле каждого человека, нельзя допускать перекосов баланса в сторону пациентов, либо врачей. В целях обеспечения национальной безопасности России, надо неукоснительно соблюдать баланс – а для этого необходимо предавать огласке все попытки, направленные на обратное.
Именно поэтому, мы считаем необходимым и общественно полезным, чтобы действия адвоката Ченцова были показаны без прикрас, получили широкую огласку и были в конце концов пресечены.
И, раз уж господин Ченцов решил публично начать обсуждение данной темы – мы пойдем ему навстречу, и активно, с фактами в руках, обсудим, но только не часть картины, а вообще всю картину. Включая и то, что делает г-н Ченцов, и как это в итоге сказывается, по нашему мнению, на его клиентах. Пожалуй, и правда пора вынести реалии поведения адвоката Ченцова из тиши залов судебных заседаний на публику, и продемонстрировать его всем, как есть.